Глава I.

О внутренней отрешенности и о добром различении, которые должно иметь при разумности.

Был человек во Христе, который в свои молодые годы трудился над всем тем, над чем обычно трудятся над всем тем, над чем обычно трудятся поверхностные люди, но внутренний человек в нем оставался неразвитым в своем внешнем покое, и хотя чувствовал, что ему чего-то недостает, не понимал, чего именно. И так как он занимался этим долгие дни и годы, пока в нем не произошел переворот и он не обратился к себе самому, и было ему сказано так: ты должен знать, что внутренняя отрешенность кратчайшим путем приводит человека к истине.

И были ему эти благородные слова дики и незнакомы, однако он почувствовал большую любовь к этому и сразу же утвердился в своем стремлении до самой своей смерти всегда идти к тому, что он только что узнал, и до конца совершить его. И он пришел к тому, что был предупрежден и было ему предсказано, что в сиянии иных образов спрятана мнимая суть беспорядочной свободы и скрыта большая опасность святому христианству; он испугался этому и чувствовал некоторое время сопротивление внутреннему взору в себе самом.

И поворотом для него был сильный удар в себе самом, который освятил ему одну из Божественных истин, что он не должен иметь ни страха, ни боязни, поскольку всегда так было и всегда будет, что зло прикрывается добром, и что нельзя отбрасывать добро из-за зла, и это проявлялось в их старом союзе: когда Бог через Моисея совершал свои истинные знамения, тогда уже рассыпали чародеи свои фальшивые, и когда пришел Христос, Превечный Господь и Мессия, тогда же пришли и некоторые другие и ложно изображали, будто они были от Господа, и так было повсюду и во всем, и потому нельзя добро отбрасывать со злом, а следует лучше различать, что говорится Божественными устами. И потому внутренний голос полагал, что не следует отбрасывать добрые разумные образы, которые в своей ясной разумности послушны учению святого христианства, и что не следует бояться разумных чувств, которые вносят в преходящую благую истину. так как они облагораживают человека и показывают ему его достоинство и превосходство над всем божественной сущности и правильность всего иного, что бы человек по справедливости ни делал для достижения истинной отрешенности.

И возжаждал он вечной Истины, чтобы она дала ему способность хорошего различения, насколько это возможно, между людьми, которые стремятся к упорядоченной простоте, и другими, чтобы она ему указала, каким должен быть истинный покой, к которому бы он пришел, если бы должен был придти.

И ответом было ему просветление, что все это должно произойти таким образом будто бы ему рассказывается притча, как если бы юноша спрашивал, а Истина отвечала. И было ему сначала указано, чтобы он обратился к святым книгам, в которых говорит вечная Истина, чтобы он там искал и толковал то, что самые ученые и возлюбленные (опытные), которым Бог открыл и даровал сокровенную Истину (как об этом прежде было написано на латыни), о том говорят, или что об этом думает святое христианство, чтобы он придерживался точной истины. И тогда явилось ему следующее.

Глава II.

Как отрешенный человек начинает свой путь из единства и снова к нему приходит

Все люди, которые должны снова вернуться к Единству, особенно должны знать их и всех вещей первое начало или происходящее, так как в их есть первое пристанище. И потому следует знать, что все те, кто говорит об истине, согласны в том, что имеется Нечто, что повсюду является Первым и Простейшим, и прежде которого ничего нет. Эту бездонную сущность в своей чистоте Дионисий, и он говорит, и говорят о том другие учителя, что простота, о которой сказано, светит и сияет сразу всеми именами, которые не могут быть названы. Ибо, как то с казано в искусстве логики, имя должно выражать природу и основные свойства именуемой вещи.

Известно, что природа указанных простых сущностей бесконечна и неизмерима и непостижима тварным разумом. Потому все образованные богословы знают, что непознанная сущность также безымянна, и потому Дионисий в Книге о Божественных именах говорит, что Бог - Не сущность, или Ничто, и Его следует понимать в соответствии со всеми теми сущностями и собственными представлениями, которые мы можем придать ему согласно тварному разуму...

Все то, что приписывается ему таким способом, в определенной мере- ложь, а отрицание этого является истинным. И возможно говорить лишь о вечном Ничто. Однако, если говорить о какой-то вещи - хороша ли она или превосходна, - то должно ей быть дано какое-то имя.

Сущность этой совершенной простоты есть ее жизнь, и ее жизнь - ее сущность. Это - живущая сущая разумность, которая понимает самое себя и существует и живет сама в себе и для себя. Я не могу ничего к этому прибавить и назову это Вечной Несотворенной Истиной. Ибо все вещи находятся здесь в своей первозданности и в своей первичности, и в своем вечном начале, и здесь начинает и кончает свой путь отрешенный человек, пребывая в постоянной приверженности тому, что было ему указано.

Глава III.

Может ли в высшем единстве существовать какая-либо противоположность?

Юноша задал вопрос и сказал так: Мне кажется удивительным (поскольку известно, что это Единое является совсем простым), откуда тогда появляется разнообразие, которое ему приписывается. Один обряжает сего мудростью, другой - добродетелью и тому подобным. Так говорят богослов, исходя из веры в Святую Троицу. А почему нельзя оставить его в его простоте, которая и является им самим? Мне кажется, будто это единственное Единое состоит из слишком многих вещей и имеет слишком много противоположностей. И как может существовать совсем простое Единое, когда существует такое большое разнообразие?

Истина ответила и сказала: Все это разнообразие имеет своей причиной и основой простое Единство.

Юноша: Что называешь ты причиной и началом, и что не есть причина?

Истина: Я называю причиной исток, а началом то, из чего развиваются следствия.

Юноша: Госпожа, что это значит?

Истина: В этом природа и сущность Божественности, и в этой бездонной бездне текут совместно троичные ипостаси в их единосущности, и все множества каким-то образом устраняют там сами себя. Здесь не может быть никаких чуждых творений, лишь безмолвная парящая Темнота.

Юноша: Но, возлюбленная Госпожа, скажи мне, как получается что они ≈ сами по себе ≈ с первого же момента начинают действовать, и прежде всего начинают действовать на свои собственные создания?

Истина: Это действует Его всемогущая сила.

Юноша: Госпожа, что это такое?

Истина: Это - божественная природа Отца, и в то же самое мгновение это - замысел всех рождений и творений, ибо именно тогда по восприятию нашего разума, Божественность воспаряет к Богу.

Юноша: Возлюбленная Госпожа, разве это не одно и то же?

Истина: Да, Божественность и Бог суть едины; и все же Божественность не действует и не порождает, но действует и порождает Бог; и одно происходит от другого, существующего в имени, согласно восприятию разума. Но в основе своей они суть едины; ибо в божественной природе нет ничего иного, кроме сущности и взаимодополняющих качеств; и они ничего не добавляют к сущности, они составляют ее все вместе, хотя между ними имеется различие - различие между их противоположностью. Ибо божественная природа, понимаемая таким образом, не проще самой себя, ибо в ней присутствует Отец или иная ипостась. Но ты ошибешься, если будешь судить по внешнему виду, который она принимает, когда является в творении: в нем самом она единственна и неприкрыта.

Юноша: Только теперь мне стало понятно, что меня привели к обители истинной простоты, куда никто не может проникнуть, желая руководствоваться истиной.

Глава IV.

Каким образом человек и все сотворенное вечно пребывают в Боге; и об их тварном начале

Юноша: Вечная истина, но каким образом сотворенное вечно пребывает в Боге?

И.: Оно находится там в своем вечном прообразе.

Ю.: Что это за прообраз?

И.: Это есть его вечная сущность, которая дает возможность через восприятие собирательно понять и узнать сотворенное . И заметь, что все сотворенное вечно в Боге (в вечной идее Бога) и есть Бог, и не имеет существенного различия, как сказано выше. У всех творений одинаковые жизнь, сущность и возможности, поскольку они находятся в Боге, они и есть то самое Единое и не меньше. Но после акта творения, когда они принимают свою собственную сущность, тогда каждое из них соединяет свою особенную отличную от других сущность со своей собственной формой, которая является его природной сутью. Ибо форма дает особенную суть и отличие как от божественной сущности , так и от всяких иных форм, ибо камень не есть Бог, но Бог есть камень; и это значит, что он (камень) и все сотворенное являются от Бога тем, что они есть. И в этом потоке творения обретает все сотворенное своего всемогущего и вечного Бога: ибо когда тварное становится тварным, оно утверждает своего Творца и своего Господа.

Ю.: Возлюбленная Госпожа, является ли суть творения достойнее тогда, когда она находится в Боге, или тогда, когда она находится в себе самой ?

И.: Суть природы (или тварного) в Боге не представляет собой сотворенное. Но все свойства, присущие каждому творению, ценнее, употребительней и полезней самого творения, ибо в них есть суть, которую они имеют в Боге. Поскольку что имеет камень или человек или какое-то иное создание в своей тварной сути сверх того, что у них есть благодаря Богу и чем они обладают, пребывая в Боге? Бог устроил вещи хорошо и правильно, ибо каждая из них может обратиться к своей первопричине.

Ю: Но, Госпожа, откуда в таком случае приходят грехи и злоба, ад и чистилище, или дьявол и ему подобное?

Ответ: Так как разумные творения должны были выпасть из Единого, потеряв с его лишь свойствами, они соединились со своими дурными свойствами, - именно тогда приходит дьявол и всякая злоба.

Глава V

Об истинном возвращении, которое отрешенный человек должен обрести через единородного Сына

Юн.: Теперь мне действительно все понятно о возникновении тварного мира. Но я хотел бы услышать о том усилии, которое должен сделать человек во Христе, дабы достичь блаженства.

Истина: Должно знать. во-первых, что Христос, Сын всемогущего Отца, имеет нечто общее со всеми людьми, и нечто отличное от всех людей. То, что общее ему со всеми людьми - это человеческая природа, ибо Он воистину есть человек. Он принял на себя человеческую природу, но не Ипостась; и следует это понимать так, что господь наш Христос принял на себя человеческую природу в той неделимости материи, которую учитель Дамаскин называет in atomo; и, таким образом, принятой на себя общечеловеческой природе соответствует чистое цветение в благословенном теле Марии, где Он воспринял телесную сущность. И потому человеческая природа, взятая сама по себе, не имеет такого права (ибо Христос принял на себя ее, но не явил ипостась), чтобы каждый человек мог бы быть и должен бы быть в одно и то же время Богом и человеком. Но есть нечто, что принадлежит неразрешимому и непостижимому противоречию, ибо Он воспринял свое природное естество в чистоте, и за ним не последовали ни первородный грех, ни какие-либо другие грехи, и потому Он был единственный, кто мог освободиться от греховной человеческой сути. Второе: заслуженные деяния всех других людей, которые они совершают в истинном отрешении от самих себя, подвигают людей к достижению блаженства, которое есть плата за добродетель. И блаженство находится в безраздельном божественном распоряжении и власти, которые отклоняют все средства и уловки. Слияние Христа с Божественностью, которая есть его ипостась, превосходит и стоит выше, чем приобщение душ святых к Богу. Ибо с самого начала, когда он принял человеческую природу, Он был истинный Сын Божий, и таким образом, не имел никакой другой ипостаси, кроме как Сына Всемогущего Вечного Отца. Все же другие люди обладают истинной личностью в их природной сущности; и как бы совершенны они ни делались или как бы чисты ни оставались в истине, не может случиться так, чтобы они достигли божественной ипостаси и потеряли свою личность. Третье: этот человек, Господь наш Христос, превосходит всех других людей и потому, что Он является главой христианства, подобно тому, как у человека голова главенствует над телом, и как то было написано, "ибо кого Он предузнал, тем и предопределил быть подобными образу Сына Своего, дабы Он был первородным между многими братиями ". И потому тот, кто однажды пожелает истинного обращения и захочет стать сыном во Христе, тот должен обратиться к Нему , отрешившись от себя самого, и тогда Он явится, ибо должен явиться.

Ю.: Госпожа, что есть истинная отрешенность?

И.: Восприми с глубочайшим вниманием эти два слова, о которых здесь говорится: себя отрешить; и ты должен взвесить эти два слова и исследовать их до основания , и рассмотреть с праведным рассуждением, и тогда ты сможешь наискорейшим образом познать истину. Для начала возьми первое слово, которое означает себя или Я и подумай, что это означает. И должно знать, что каждый человек имеет пять себя или Я. Первое роднит его с камнем, и это есть сущность; второе ≈ с травою, и это - способность расти; третье ≈ с животными, и это - способность чувствовать; четвертое ≈ со всеми людьми, и это значит, что он имеет в себе общую человеческую природу, такую же, как и все остальные; пятое принадлежит собственно ему, это его человеческая личность со всем хорошим и всем случайным. Так что же вводит людей в заблуждение и отнимает у них блаженство? Единственно последнее Я, благодаря которому человек отходит от Бога и обращается к самому себе, чему он должен сопротивляться и утверждать самого себя в отказе от собственного Я, тогда как он в слепоте своей приписывает себе то, что принадлежит Богу, и суетится и блуждает во времени, неся потери. Но если кто-то пожелал бы оставить свое Я, то должен был бы учесть в три обстоятельства: первое таково, что он должен со смирением взглянуть на ничтожность своего собственного Я, видя, что это Я и Я всех других вещей - это Ничто, освобожденное и исключенное из Я и оно является единственно действующей силой. Второе обстоятельство, которое не должно упускать из виду, заключается в том, что при поверхностной отрешенности его Я по-прежнему остается со своей собственной сутью или естеством, которыми оно обладало прежде, и его следует уничтожить с особым тщанием. Третье обстоятельство связано с отрицанием и свободным отказом от самого себя во всем том, чем он руководствовался в собственной тварности, в той лишенной свободы множественности, которая не согласуется с Божественной истиной в любви или страдании, в деятельности или покое, иными словами, он всеми способами мудро устраняется и бесповоротно исчезает, приходя к единению с Христом таковым образом, что он всегда действует в согласии с Христом, советуется с ним во всем, и в подобной целостности взирает на все. И это отрешенное Я делается подобным Христу, о чем в Писании апостолом Павлом сказано: "Не я, впрочем, а благодать Божия, которая со мною╩ . И это я называю истинно уравновешенным Я. А теперь исследуем мы другое слово, о котором он говорит . Оставить. Это означает отречение или пренебрежение; ни что иное как то, что должно быть исполнено, дабы стать Ничто, которое содержится в презрении, ему свойственном.

Ю. Хвала тебе, Истина! Возлюбленная Госпожа, скажи мне, неужели же у блаженного отрешившегося от всего человека совсем ничего не остается?

И.: Без сомнения, случается, что добрый и верный раб делается сопричастным радости своего Господина, и тогда вкушает он от неисчислимого изобилия дома Господня; неизъяснимым образом является он подобен отчаянному человеку, который забывает самого себя; и не делается самим собой, а с удвоенной силой отстраняется от самого себя и переходит к Богу, и делается с ним единым духом во всем, как малая капля воды сливается с морем вина; и подобно тому, как она теряет сама себя, принимая на себя и в себя вкус и цвет вина, так же свершается с теми, кто находится в столь полном блаженстве, что неизъяснимым образом у них исчезают все человеческие желания и они отрешаются от самих себя и единственно предаются Божьей воле. Иначе было бы не право Писание, где сказано, "да будет Бог всем во всем" , и было бы так, что в человеке оставалось бы человеческое Я, которое не могло бы из него изойти. Тогда остается его суть, но в другой форме, с иной славой и в ином состоянии. И все это происходит из его собственной беспредельной отрешенности. Но может ли человек в этой жизни так от всего отрешиться, чтобы прекрасно понимать, что он никогда не увидит единства ни в любви, ни в страдании, но только любя и понимая себя через Бога, согласно всесовершенному Пониманию, а иначе (говорит он) я не могу себя понять. Есть ли такие, кто исходит из того, что было ими пережито! Так как если исходить из моего разумения, то это кажется мне невозможным. Изо всей этой речи ты можешь сообразить ответ на твой вопрос (что является истинной отрешенностью); так как истинная отрешенность такого благородного человека в земной жизни может быть представлена и подобно отрешенности блаженных , о которых книги говорят, что они в большей или меньшей степени соединились или стали одним. И с особым вниманием заметь, что они говорят, что эти люди освобождаются от своей сути и обретают иную форму, и иную славу, и иное достояние. Но что это может быть за другая форма, как ни божественная природа и божественная сущность, в которой они есть и которая в них облекается? Что это за иная слава, которая просияла и возвестилась в истинном свете, и которая не имеет начала? Что это за иное состояние, которое исходит от божественной сути и от божественного согласия и придает человеку божественную силу и божественные способности во всем, что касается его блаженства? И, как сказано, человек должен перестать быть только человеком.

Ю.: Госпожа, возможно ли это в преходящей жизни?

И.: Блаженство, о котором говорилось, может быть понято двояко. Одно - самое совершенное -превышает все возможности, и не может быть достигнуто в земной жизни; ибо тому противоречит принадлежащая человеческой природе плоть с ее различными слабостями. Но блаженство может быть воспринято и частично, это возможно, но кажется большей части людей невозможным. И это нельзя назвать несправедливым, ибо это не достигается ни разумом, ни чувством. Истинно говорят книги, что бывают избранные и возлюбленные люди, которые имеют столь чистые и богоподобные души, что их добродетель сама собой подобна божественной; ибо они лишены собственного образа, и приведены в согласие со своим божественным подобием, и приходят к полному забвению земной жизни , и богоподобны они, и суть едины с Богом. Но следует заметить, что это относится лишь к тем, кто получил сполна подобное блаженство (потустороннее блаженство), или к немногим самым благочестивым, которые еще пребывают во времени.

Глава VI.

О высоких и нужных вопросах, которые открывают Истину через образ отрешенного человека

Затем пришло к юноше страстное желание - если есть в какой-либо земле благородный и отрешившийся человек, который воистину был бы принят Христом, то сделался бы он юноше известен, чтобы мог он внимать его сокровенным речам. И когда углубился он в эти размышления и погрузился в самого себя и думал о прошлом своих чувств, то был приведен в какую-то воображаемую страну; и там увидел он парящий между небом и землей образ, подобное видению человека на кресте, и имел сей человек благолепный облик. И по-разному ходили люди вокруг и не могли подойти; одни взирали на образ лишь изнутри, но не снаружи, другие же снаружи, но не изнутри, но и те и другие обращались к образу с суровостью и жестокостью. И пожелалось юноше, чтобы образ этот спустился, подобно сущему человеку, и сел возле него и объяснил бы то, что он спрашивал и что он должен был спросить, и ответил бы ему. Он обратился ввысь и спросил в тревоге своего сердца: Ах, Вечная Истина, что это такое, и что означает этот чудесный лик?

И было ему отвечено, и было сказано ему следующее: Этот образ, который ты увидел, представляет Сына Божьего в том облике, какой он принял, взяв на себя человеческую природу. И там, где ты видишь только один образ, в то же самое время их неисчислимое множество, которое знаменует всех людей, что являются членами Его, и которые также суть Сыны, или станут Сынами через Него и в Нем, подобно многим органам единого тела. И то, что голова оказывается самой главной, означает, что Он первый и единородный Сын, по Превосходящему в нем все единство божественных ипостасей, а другие могут лишь чувствовать единство с этим образом. Крест означает, что истинно отрешенный изнутри и снаружи отрешенный человек во всякое время должен находиться в полной готовности ко всему тому, что Бог может от него потребовать; если это случится, он должен быть готов к тому, чтобы в смерти заслужить хвалу Небесного Отца. И подобные люди стоят благоговейно изнутри и надежно снаружи. Что же касается столь благолепного образа на кресте, то это означает: каковы бы ни были их страдания, они ничего для них не значат и они презирают их, исходя из своей отрешенности. Куда обращается голова, туда обращается также и тело: это означает цельность верных последователей Его зеркально чистой жизни и благого учения, к которому они обратились по мере своих способностей и которому желают следовать. Те люди, которые на него смотрят изнутри, а не снаружи, означают людей, которые воспринимают жизнь Христа лишь разумом, с созерцательно, а не действенно, так как они должны преодолеть свою собственную природу, чтобы следовать этому Образу. Они отклоняют, согласно этому воззрению, все, что принадлежит природным наслаждениям и полной свободе, и кажется им грубым и неразумным всякий, кто с ними в том не согласен. Некоторые смотрят также лишь внешним образом, но отнюдь не внутренним, и они кажутся суровыми и строгими, и стараются они изо всех сил, и живут осмотрительно, и являют людям достойный уважения и праведный образ жизни. Но они не замечают Христа изнутри; ибо Его жизнь была чистой и кроткой, эти же люди наносят много ударов и судят других людей, и кажется им все то неправым, что не следует их указаниям. Эти люди не считают себя равным тем, кто думает иначе, и должно заметить при том: тот, кто изучит их, тот поймет, что они не отказываются от самих себя, не отрицают свою природу, отказываясь от тех вещей, которые служат защитой для воли. Но лишь тем поддерживается и защищается воля, что человек не иначе приходит к божественным добродетелям, только будучи послушным, сострадательным к бескорыстным. Так как названные добродетели несут люди в образ Иисуса Христа.

Юноша начал задавать другие вопросы и говорил так: скажи мне, каким именно образом приходит человек к своему блаженству?

Ответ: Можно назвать однородный с Богом образ, как то написано святым евангелистом Иоанном: "А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его дал власть быть Чадами Божиими, Которые не от крови, не от хотения плоти, не от хотения мужа, но от Бога родились" . И это свершится подобным образом, именно как рождение, когда одно от другого таким образом рождается, что создается подобное себе и в себе и дается ему подобие Своей сути и Своего действия. Поэтому истинно отрешившемуся человеку, которому один Бог является Отцом, и в котором ничто преходящее ничего не рождает по своему произволу такому человеку даются Его глаза, дабы он понимал, и принимает он Его сущность и жизнь и делается единым с Ним; и все дела делаются едины в Едином.

Юноша спросил. Я все же вижу, что есть гора и долина, и вода, и воздух и разные создания: как же ты говоришь, что все это лишь Единое ?

Истинное слово ответило и проговорило так: Я скажу тебе еще больше: суть такова, что в человеке есть две противоположности, два противоречащих друг другу начала, которые объединяются в Едином, и не столь легко говорить с ним о подобных вещах; но если он разумеет это, то он уже наполовину, как я полагаю, вступил на путь познания жизни.

Ю. Что это за противоположности?

Ответ. Вечное Ничто и его преходящая сущность.

Ю. Две противоположности в одном, согласно всем указаниям, есть противоречие всякому знанию.

О. Мы с тобой не обретем друг друга, возрастая рядом или в одном месте: ты идешь одним путем, а я другим. Твои вопросы исходят из человеческого рассудка, а я отвечаю согласно разуму, который выше всех человеческих оценок. Ты должен стать безумным, если ты захочешь придти сюда: ибо в знании истина познается не умом. В те же времена произошли в юноше большие изменения. Иногда случалось так, что он часто почти по десять недель, чуть больше или чуть меньше, он бывал в столь сильно отрешенном состоянии, что при ясном разуме оставался ли он на людях или пребывал в одиночестве, что его разум покидал его собственным действенным способом, так что во всем ему отвечало лишь Единое, и все виделось ему в Едином без всякой многозначности того или иного. Слово возникло и проговорило в нем: Как так? Что об этом думать? Право ли я? Он сказал: Да. Прежде я не мог поверить в то, что теперь сделалось для меня единственным знанием. Но меня удивляет, почему оно вновь и вновь исчезает? Слово сказало: Вероятно, потому, что оно не достигло своей подлинной сущности. Юноша начал и сказал так: Куда же направлен разум отрешившегося человека?

О. В земной жизни человек может придти к тому, что он понимает Единое в том, что есть Ничто всех вещей, которые могут быть осмыслены и названы; и Ничто обычно называют Богом, и для самого себя оно является воплощающим в себе все сущности Я. И так познает человек Единое с помощью этого Ничто; и это Ничто само познается без помощи познания. Но здесь скрыто еще нечто более глубокое.

Ю. Говорят ли книги что-либо о том, что ты назвал Ничто? Что-либо о его небытии или о его превосходящей Разумение непостижимости?

О. Дионисий говорит об Едином, которое безымянно, и это, как я полагаю, может быть Ничто; ибо если кто его называет божеством или сущностью, или даются ему какие-нибудь имена, все они не относятся к нему, ибо имена воплощаются в тварный мир.

Ю. Но что это за скрытая глубина означенного выше Ничто, которая по своему значению, как ты утверждаешь, соединяет все сотворенные сущности (все существования)? Это есть абсолютная цельность: как может цельное иметь нечто внутри или снаружи?

О. Поскольку человек понимает единение или такое дело, которое можно определить словесно, то человек может постичь и нечто более глубокое. Однако Ничто не может погрузиться в себя самое еще глубже; в противном случае мы бы могли понять то (речь идет о том, что мы можем понять нечто, что не имеет какой-либо формы в виде лучей или картин), что не подлежит пониманию с помощью форм и образом, и об этом не приходится говорить; ибо я принимаю, что должно говорить о деле, которое может быть определено словами. Если же вернуться к сказанному, то Ничто никак не проявляет своей сущности, и об этом говорилось многими учителями и во многих книгах. Однако это Ничто может иметь собственные чувства, или сущность, или склонности, и это также истинно, и об этом можно говорить; но все это столь далеко от подлинной истины, как если бы она произносила перлы своей мудрости перед колодой для рубки мяса.

Ю.: Что этим сказано: значит, рождающие Ничто, которое называют Богом, приходит само по себе, так что человек не знает никакого различия между собой и им.

О.: Поскольку это и Ничто - ничто для Него самого, а не для нас, так как оно - сила, действующая в нас, но если оно само по себе приходит ради нас, то и мы также ничего не знаем о нем из этих вещей.

Ю.: Это для меня в высшей степени убедительно.

О.: Разве ты не понимаешь, что мощные , вырывающиеся из Ничто силы, лежат в основе всех различий и воспринимаются не по нашему разуму, а больше по нашему ощущению, как сказано?

Ю.: Меня волнуют еще те слова, которые были сказаны . что человек может со временем придти к тому, что поймет, что такое Единое в нем, как может это случиться?

О.: Как говорит один Учитель, вечность - это жизнь, которая существует после земной жизни и включает в себя все времена, не разделяя на то, что было до, и то, что будет после. И тот, кто включен в вечное Ничто, для него все состоит во всем и для него нет никаких "до" "после". И человек, который сегодня туда может быть принят, побудет тем не меньше, с токи зрения вечности, или тот, который был принят тысячу лет назад. Юноша возражает: такого принятия человек ждет только после смерти, как говорится в книгах.

>О.: Это правда, с точки зрения совершившегося и того, что можно оценить, но не правда с точки зрения предвосхищения, для которого не важны все больше или меньше.

Юн.: Но как обстоит дело с сотрудничеством человека и Бога?

О.: Все, что говорится об этом, не должно пониматься просто и буквально, когда слова значат общепринятое, но должно восприниматься отвлечен, ибо человек не остался сам по себе, но перешел в Единое и сделался Единым; и здесь человек действует не как человек. И исходя из этого, следует понимать, как этот человек привел к согласию внутри себя все тварное и все радости, да, даже телесные, не разделяя их больше на плотские и духовные, ибо в нем самом они пришли к тому единству, о котором говорилось. И заметь здесь различие. Старые наставники естественной школы исходили в своем знании только из естественных вещей и в них видели первопричину всего и так говорили об этом. Наставники божественного христианства и подобные им учителя и святые люди воспринимают все таким, каким оно исходит от Бога и вновь дается человеку после его естественной смерти, если он живет здесь в согласии с Его волей. Но эти избранные люди воспринимают себя и все, исходя из безмерного и непреходящего единства, как мгновенное и вечное.

Ю. : Имеется ли здесь другая сторона?

О. : Да, лишь тот прав, кто знает это и сознает себя творением не в его греховности, но в его единении с Богом. Но если бы он им не был, то тем самым и не был бы соединен (в идее Бога).

Ю.: Как это понимать: поскольку он не был, то был при этом?

О.: Это значит то, что говорит святой Иоанн в своем Евангелии: "Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь" .

Ю.: Воистину, как то возможно понять? Ибо это значит что у души есть как бы два Я, сотворенное и несотворенное; как это может быть? Как человек может быть и не быть творением?

О.: Согласно нашим речам, человек может не быть творением и быть Богом; Бог един в трех лицах: таким образом, возможно человеку некоторым образом исчезнуть в Боге, сделаться единым с Ним в этом исчезновении, и все же, внешним образом, пребывать в себе, и тому подобное, подобно видению. Глаз обманется при его появлении, ибо в основе своей оно едино со своим прообразом, и все же оно остается именно тем, что оно есть.

Ю.: Кто изучал книги , тот знает, что душа в Ничто должна или воспарить над своей формой, или стать, по сути, ничем; разве это не так?

О. :Душа остается всегда сотворенной; но в Ничто она растворяется таким образом, как если бы она была тварной или Ничем и не следует о том думать, творение ли она , или нет, но лишь о том следует думать, едина она с Богом или нет. Но если есть разум, то это воспринимается правильно, и то и другое остается в человеке.

Ю.:Есть ли у этого человека что-то еще лучшее?

О.: Да, известно, что все, что он имеет, у него не отнимается, и будет ему дано еще другое и лучшее. Он станет при этом лучше и яснее понимающим, и все ему останется. Но он не может за всем этим, о чем говорилось, следовать после исторжения. Если следует ему туда придти, то должен он увидеть до основания то, что спрятано в упомянутом Ничто. Ибо не знают ничего, когда ничего нет, так как тогда и нет никакого "Ибо", чтобы когда-либо об этом не говорили, всегда искажали. Еще после этого человек находится в своем Ничто, в котором ему все это остается, согласно тому, что прежде говорилось.

Ю.: Это для меня не очень убедительно.

О.: Наставники говорят, что для души блаженство прежде всего состоит вот в чем: точно так, как Бог видит, творит все, что есть она сама, покуда не станет блаженна, основа чего это Ничто, и разумно, исходя из этой точки зрения, говорить не о знании, а о любви, или вообще не говорит ни о чем. Она покоится целиком и полностью на Ничто и ничего не знает, так как сущность ее Бог или Ничто. Но если она умна и осознает, что она знает, видит и познает Ничто, то это - выплеск и отражение этого Первого и возврат к своему естественному устройству.

Ю.: Хотел бы я узнать еще немного истины из книг.

О.: Учителя говорят: когда сотворенное познано в себе самом, оно называется вечернее познание, ибо между сотворенным по одному образцу имеются некоторые отличия: но если сотворенное познано в Боге, тогда это называется и является утренним познанием, ибо тогда рассматривается все сотворенное безо всяких различий, все образы и подобия исчезают в Едином, которое есть сам Бог в Себе Самом.

Ю.: Возможно ли человеку познать это Ничто в земной жизни?

Отв.: Не могу представить, чтобы это было возможно силой природного духа. Но духом единения можно понять то, что соединяется и принимает вид этого Ничто. Воистину, по общему мнению, пребывает тело на земле (и то может быть всячески подтверждено), но дух человека - над временем (приобщившись к вечности).

Ю. :Свершается единение с Богом посредством сущности души или посредством ее сил?

О. : Сущность души соединяется с сутью Ничто, и силы души с творениями Ничто, ибо Ничто имеет творения в себе самом.

Ю . : Если человек избавился от своих грехов или после этого не будет больше совершать грехи, то познает ли он сотворенное не в его греховности, но в его единении с Богом?

О.: Сколь долго человек пребывает в себе самом, столь долго он может продолжить грешить, ибо говорит святой Иоанн: "Если говорим, что не имеем греха,≈ обманываем самих себя, и истины нет в нас" . Но коль скоро он не пребывает в себе, то и не грешит; и об этом говорит святой Иоанн в своем послании: "Всякий, рожденный от Бога, не делает греха, потому что семя Его пребывает в нем; и он не может грешить, потому что рожден от Бога" *. И потому человек, который поступает праведно, не творит никогда больше одного дела; ибо у него только одно рождение и один исход, что ведет к единению с Богом.

Ю.: Как можно понять, что человек творит не больше, чем одно дело? Христос совершал многие дела.

О.: Я считаю, что человек творит не больше, чем одно дело, ибо нет у него пути ни к каким другим делам, а только к тому, что свершается вечным божественным вождением. Если бы Господь Бог рождал Своего Сына не беспрестанно, то Господь наш Иисус Христос никогда бы не творил земных дел. Потому я считаю это только одним делом, которое можно брать на себя по человеческому разумению.

Ю. : Языческие наставники говорят, что никакое дело не может быть избавлено от своего собственного действия.

О.: Человек не избавляется от своего собственного действия, но то остается невидимым для него самого (на это не может быть брошен себялюбивый взгляд).

О.: Это тварные силы заставляют человека действовать, или он действует ими, или кто?

О.: Если должен человек придти к Первым, то он должен умереть, а затем прийти к возрождению, которое есть в нем, и с этим возрождением воскреснуть, как будто все творения, которые воплотились в нас, откуда бы они не взялись, не могут зародиться в нас другим образом, как не для нашей пользы. Возрождение так чуждо и, по своему происхождению, имеет так мало общего с плотью, что Природа затем так действует с человеке, как в разумном животном, относятся такие вещи к человеческой жизни: и человеку как бы нечего больше делать, да, действенным образом, как не повиноваться своему происхождению, но поверхностному взгляду кажется, что это он действует этими силами. И приведу сравнение с о жженым вином, которое обладает не меньшей зрелостью сильного и спокойного воздействия, чем вино, оставшееся в своем первом рождении.

Ю. Есть какое-либо различие между вечным рождением и возрождением, которые присущи смертному человеку?

О. Вечным рождением я называю ту единую силу, в которой все творения, а также и причины всех творений (их основа), пребывают таковыми, какие они есть, и причиной чего они есть. Что же до возрождения, которое присуще только людям, то я называю таковым возвращение каждого творения к началу, и пребывание в образе начала безо всяких собственных представлений.

Ю.: Как же тогда действуют основные естественные причины, о которых писали учителя естественной школы?

О.: Они действуют естественно все, как вечное Рождение действует в человеке при его рождении, но о причинах этого ничего не сказано.

Ю.: Так что душа, рассматриваемая так, пропадает после познания, пропадает также все ее естественные привычки внешней жизни?

О.: все силы, которые заставляли душу болеть, если они могут придти в это Ничто таким образом, как это было сказано прежде, но затем, когда они теряются в этом ничто, то тогда действуют те силы, которые были первопричиной их.

Ю: Что такое "теряться", при котором человек растворяется во всемогущем вечном Боге?

О: Ты мне заметил как раз то, что тебе было показано, так как когда человека забирают от себя самого, то он не знает ни о себе, но о своем "я" и в то же время успокаивается в глубине вечного Ничто, так он истинно теряет самого себя.

Ю: Отказывается ли человек от воли в Ничто?

О: Да, по своему желанию, так как когда воля свободна, то он прежде всего тогда делается свободен, когда он больше не испытывает желаний.

Ю. Как можно человеку отказаться от своей воли? и предать свою волю по своему желанию Господу нашему Христу?

О. Человек отказывается от своей воли по желанию, ибо он, по своему свойству, желает делать то одно, то другое; и когда его желание безгреховно, как о том говорилось выше, то делается его воля свободной таким образом, что он не делает более одного дела, именно такого, что есть он сам, в Божественном единении творит то во времени. Говоря нашими обычными словами, он не желает делать зло и желает всяких благих дел; и таким образом его жизнь, и желание, и действие обретают тихую невозмутимую свободу и вне всякого сомнения удерживают его, и этому он должен следовать от самого рождения.

Юноша возразил: Отказ от воли не может быть врожденным.

О.: Эта воля соединена с божественной волей, и ничего нельзя пожелать такого, что бы не было он сам, когда все находится в Божием хотении. И как прежде говорилось, ничего нельзя понять вхождения самого себя в Бога, так как все становится общим целым, ощутить можно только после отстранения самого себя, потому что человек становится до такой степени единым с Богом, что Бог становится его основой.

Ю.: Сохраняет ли человек свою личную отдельную сущность в глубине Ничто?

О.: Это все следует понимать только по восприятию человека, в котором, согласно проникающему взгляду, в исчезающем образом и то, и это находится незаметно посреди сущности, в которой сохраняется все то, что есть; как сказал святой учитель блаженный Августин: Пусть канет это и все, что имеем в презрении, тогда останутся абсолютные блага.

Ю.: Так стало быть человек понимает Ничто, о котором говорилось, обычным образом, остается ли это сознание при человеке навсегда?

О.: Нет, не обычным образом; скорее это остается привычным непреходящим образом.

Ю.: Или мешает Внешнее Внутреннему?

О.: Если бы мы были вне времени, после жизни, но никогда бы это не было препятствием, не было бы никоим образом ни голода, ни работы, ни много другого. Но внешние духовные картины не заслоняют внутренние, так как они свободны. Также иногда случается, что чем глубже проникает природа, тем богаче становится божественная истина.

Ю: Откуда берется уныние?

О: Оно берется ни из чего другого, а только об естественных причин, и если человек внутри свободен, то он не думает о себе, он отказывается от тела. Но если бы внутреннее тем самым было бы перемешано до основания, это было бы неправильно.

Юноша заметил: Книги старого Завета и новые Евангелия говорят, что в земной жизни к этому придти невозможно, как сказано.

О: Это правда, согласно утверждению и более полному познанию; ибо то, что человек здесь только пытается, там он осуществляет, хотя он и остается тем же самым, и предвосхищение этого может быть увидено на земле.

Ю. Если человек начал понимать свое вечное Ничто не благодаря неизъяснимой силе (из своего опыта), но по слухам или без явления испытанных образов, то что должно ему делать?

О. Человек, который не столь много понимает, чтобы знать сверхестественным образом, что такое Ничто, в котором все творения уничтожаются в своих собственных качествах, таковой человек должен принимать творения таковыми, какие они есть в его восприятии, и придерживаться общего учения святого христианства, как то свершают многие простые добрые люди, которые живут в похвальной святости. Хотя и не призваны к нему. Но чем ближе, тем лучше. Будет же явлено ему верное свидетельство, и да следует он ему, и он на верном пути; ибо свидетельство связано со Священным Писанием. Другое кажется мне достойным заботы: если кто забудет об этом, то отклонится он или в скверность, или впадет в недостойную уверенность.

Глава VII

Что вводит человека в заблуждение и что приводит его к мнимой свободе

Ясным солнечным днем сидел он однажды, углубившись в себя и задумавшись; и в глубине его души явился ему умозрительный образ, скупая в словах, и необычная в делах, и в цветущей изобильности. Он поднялся и сказал: Откуда ты?

Она сказала: Я пришла ниоткуда.

Он сказал: Скажи, что ты?

Она сказала: Я ничто.

Он сказал: Чего ты хочешь?

Она ответила: Я ничего не хочу.

Но он сказал: Это какое-то чудо. Скажи мне, как зовут тебя?

Она сказала: Меня зовут безымянная Стихия.

Юноша сказал: Тебя вполне могут звать Стихия, ибо твои слова и ответы весьма стихийны. Скажи же мне, я спрашиваю тебя: к чему устремляются твои намерения?

Она сказала: К истинной свободе.

Юноша сказал: Скажи мне, что ты называешь истинной свободой?

Стихия сказала: То, что человек живет согласно всем своим прихотям, и ничему другому, не оглядываясь на прошлое и не провидя будущего.

Юноша сказал: Ты на неправильном пути к истине, ибо такая свобода уводит человека от святости и лишает его истинной свободы; ибо кто не может различать, тот нарушает порядок, а все то, что не имеет верного порядка, то - злое и ущербное; как сказал Господь Иисус Христос: "Всякий, делающий грех, есть раб греха" . Но тот, кто с чистыми намерениями и воздержанной жизнью ходит к христианству, с истинным отречением самого себя, тот придет к истинной свободе, как сказал Он же: "Если Сын освободит вас, то истинно свободны будете" .

Но стихия сказала: Что называешь ты порядком и что непорядком?

И сказал юноша: Я называю порядком, когда все, что внешне и внутренне относится к делу, не остается недоделанным, не взирая на последствия. И называю я беспорядочным все, что при этом бросается недоделанным.

Стихия сказала: Истинная свобода должна быть выше этого и все это презирать.

Юноша сказал: Расчетливость была бы против всякой правды и подобна мнимой чистой свободе; ибо она против порядка, который вечное Ничто, содержащее в себе все, дало всем вещам.

Стихия сказала: Человек, который стал в своем вечном Ничто никем, ничего не знает о различии.

Юноша: Ничто, про которое здесь, а также во всех правильных рассуждениях полагают, что оно есть ничто, не из-за его небытия, а из-за того, что оно превосходит всякое Я, это Ничто не содержит в себе самом почти никакого (совсем никакого) различия; и от него, которое заключает в себе все, происходит все различие всего. Человек ни в чем не будет уничтожен в этом Ничто, но в его чувствах все же останутся различия своего первоначала, а его разум и его свободный выбор, так же, как и многое для него первостепенное без внимания.

Стихия: Но тогда одновременно будет существовать и первостепенно существенное и не относящееся к существенному?

Ю.: Так воспринимать было бы неправильно, ибо оно не только в существе, оно также проявляет здесь и в себе самом тварное Я, и остается таким, каково есть, и только после этого можно его воспринимать. Если было так, это от него не исходило никакого различия, по сущности, а также и по восприятию, то это было бы необоснованно. Но это не так, как прежде об этом было сказано. Во всем этом должны быть различия.

Стихия: Я предполагаю, что был великий Мастер и что это он прекратил все различия.

Ю. То, что ты полагаешь, что будто бы упразднил все различия, ты принимаешь в Боге, это можно было бы так понимать, что он понимал Личность в основе своей одной и той же, так как нет у нее никаких отличий, но не в том, чего они придерживались возрождаясь (своими взаимными отношениями), ибо тогда, конечно же, они должны придерживаться индивидуального различия. Но если ты воспринимаешь это и как использование прошлого человека, о чем было раньше достаточно сказано, что следует это понимать по ощущению, а не по сущности. И заметь-ка, что совсем разные вещи - разделенность и различительность, как известно, тело и душа не имеют разделенности, так как одно тело не может жить, когда оно отделено. Но если отделена душа от тела, тогда душа уже не тело, и тело - не душа. Итак, я понимаю. что во истину это не так, что разделенность могла бы иметь место у цельных сущностей, поскольку у всех существ есть сущность, но другое дело различительность, поскольку божественная сущность не может быть сущностью камня и сущность камня не есть божественная сущность и каждое творение отличается от другого: Так полагают учителя, что, говоря собственно об этой различительности, нужно говорить, что они- не в Боге, а от Бога. И он (тот учитель) говорит о книге Премудрости: все - ничто внутри Бога, следовательно, ничто и различительность. Поэтому лечение фальшиво, а это мнение правильно.

Стихия сказала: Учитель говорит в одном месте, что Христос, Господь- единородный Сын и не может возродиться.

Юноша сказал: Он- Сын по плоти от плоти, ибо свое рождение явил в естестве (Божественности). Но мы, люди, сыновья не по плоти, и наше рождение во Христе называется возрождением, поскольку оно происходит в согласии с его природой. Он - образ вечного небесного Отца, мы созданы по образу святой Троицы и потому никто не может быть подобен Ему.

Стихия: Я слышала, как учитель говорил, что такой человек действует во всем так же, как действовал Христос.

Юн.: Тот же самый учитель говорит в одном месте так: праведник во всем действует так же, как действует Праведность, и это правда, говорит он, так, где Праведник является единородным от праведности, как написано: Рожденный от плоти есть плоть и рожденный от Духа есть дух. И это истинно только для Христа, говорит он, и ни для одного другого человека. Ибо у Христа нет другой сущности, кроме сущности Отца, и потому действует Он во всем, как действует Его небесный Отец. Но во всех других людях, говорит он, этого нет, так что мы никак не можем быть рождены от него как плоть от плоти. И эти речи подтвердились в действительности. Стихия сказала: его речи показывают, что все, что дано Христу , дано и мне.

Ю.: Как Он сам сказал: Отец дал мне все. И то же самое все дал он всем нам, но не тем же образом. И Он говорит во многих местах, что Он все получил будучи плоть от плоти, мы же получаем по единению с Ним, и потому все, что имеет Он настолько благородней, насколько Он больше воспринял благородного.

Но стихия возразила и предположила, что Он отрицает всякое сходство и объединение и что Он выпускает нас нагими и непохожими на Него в пустое Единство.

Юноша ответил и проговорил: тебе мешает без сомнения то, что тебе не открылось различие , о котором говорилось: как человек может быть одновременно во Христе и в то же самое время оставаться сам по себе, и как он может объединяться, воспринимая себя единым с Богом. Свет этого тебя не просветил, ибо только тот свет, который создает Порядок и Различие, только он предотвращает излияния Множественности.

Стихия помолчала и попросила все с большей настойчивостью, чтобы он объяснил ей полезное различие так, чтобы можно было ему следовать.

Он отвечал и сказал так: самый большой порок тебя и тебе подобных состоит в том, что вы не видите доброго отличия разумной Истины. И потому, кто желает быть рядом со своим ближним и не впасть в этот порядок, тот должен каждый день усердствовать в этом учении и тогда он беспрепятственно придет к праведной жизни.

VIII глава

Сколь достойно ведет себя истинно отрешенный человек во всех делах

Вслед за тем обратился юноша со всей серьезностью к Вечной Истине и возжаждал он узнать некие отличия, присущие внешнему образу человека, который бы был истинно отрешенным и так вопросил он: Вечная Истина, как ведет себя подобный человек, встречаясь с таковыми делами?

Ответ. Он отстраняется от самого себя и тем самым и ото всех дел.

Ю. Как пребывает он во времени?

О. Он стоит лишь в одном настоящем, не имея умыслов, и принимает своего ближнего как в его малости, так и в величии.

Ю. Апостол Павел говорит, что "закон положен не для праведника" .

О. Праведный человек по своей природной сути повинуется закону более, чем другие люди, ибо он внутри себя понимает то, что другим подобает делать снаружи, и так воспринимает все. Но он не связан ничем, и именно потому, что он то же самое делает благодаря отрешенности что большинство делает из покорности.

Ю. Тот, кто утвердился в этой внутренней отрешенности, избавлен ли он от внешнего усердие?

О. Можно видеть, как некоторые люди с неизнуренными силами (большинство благодаря строжайшим упражнениям истощают свои внешние силы) приходят к тому, что ты порой видишь . Сотрудничество с Богом очищает внутреннюю сущность тех, кто находится в Истине. И потому, когда они узнают, что должно делать и не делать, то больше или меньше придерживаются они общих упражнений согласно своим возможностям и в силу других обстоятельств.

Ю. Откуда приходит к некоторым внешне добропорядочным людям большие беды и всякое стеснение, которое имеют они в своей совести, и откуда у некоторых других людей беспорядочная разбросанность?

О. И те и другие все еще обращены на свой собственный образ, но по-разному: первые духовно, вторые телесно.

Ю. Пребывает подобный человек в постоянной праздности или имеет он свое дело?

О. Дело истинно отрешенного человека ≈ его покой, и его дело ≈ оставаться праздным; ибо в своем делании остается он спокойным, и его дело оставляет его праздным.

Ю. Как держит он себя со своими близкими?

О. Он имеет общение с людьми без высокомерия, и любовь без навязчивости, и сострадание без хлопотливости, все по истинной свободе.

Ю. Должен ли подобный человек исповедываться?

О. Исповедь, идущая от любви, достойнее той, которая вызвана грехами.

Ю. Как выглядит молитва подобного человека? и должен ли он также молиться?

О. Его молитва плодотворна, ибо она устраняет помехи разума, ибо Бог есть дух, и он воспринимает ее поистине, как если бы он был посредником, или если бы он руководствовался указаниями чувства. И тогда изливается свет в горние выси его души, и явлено быть, что Бог есть сущность, жизнь и действие в нем, а он лишь есть инструмент.

Ю. Каким образом подобный благородный человек ест, и пьет, и спит?

О. По внешности и чувственным образам он внешний человек, но в убеждении своем он нечто иное; но пища и покой служат ему равно как и всем живым существам. И так во всем, что принадлежит к делам людей.

Ю. Каким предстает образ его внешней жизни?

О. Он не говорит многих наставлений и слов, и они суровы и просты; но он ведет скромный образ жизни , он таков, что все дела помимо него или без него сквозь него протекают, и он спокоен в чувствах.

Ю. Все ли они таковы?

О. В большей или меньшей степени, вследствие различных случайностей (своих случайных особенностей); но в существе они сходны.

Ю. Приходит ли подобный человек к совершенному знанию истины, или достаются и ему заблуждения и химеры?

О. Поскольку в нем остается человек, то пребывают в нем также заблуждения и химеры. Но когда он покидает самого себя ради того, что есть знание всей Истины, тогда не остается у него заблуждений и иллюзий; ибо он делается самим Божественным знанием и не восприимчив ко всякому иному. И было тебе довольно сказано; к этой Сокровенной Истине приходят вовсе не с вопросами, но с истинным отречением. Аминь.

Конец третьей книги

Перевод выполнен Прохоровой И. М. 1997