Августин родился в 354 г. в Тагасте на территории нынешнего Алжира. Его мать, Моника, исповедовала христианство, а отец. Патриций, был язычником. Августин учился сначала в Тагасте, затем в Мадавре и, наконец, в Карфагене. Он получил вполне приличное преимущественно литературное образование". В юности он испытал сильные плотские страсти и вскоре после прибытия в Карфаген отошел от религии, в которой был воспитан матерью. В восемнадцатилетнем возрасте Августин прочитал диалог Цицерона "Гортензий", который пробудил в нем стремление к мудрости; однако он не сумел найти ее в христианстве. Он считал Ветхий Завет во многих отношениях отталкивающим. А иудео-христианское учение о сотворении Богом всех вещей казалось ему совершенно несостоятельным. Ведь оно возлагало на Бога ответственность за существование зла. А разве это возможно, если Бог, по утверждению христиан, абсолютно благ? Стремление к просветлению привело Августина к принятию дуалистического учения манихеев, согласно которому существует два основных начала, из коих одно ответственно за добро и человеческую душу, а другое — за зло и материю, включая тело". Ответственность за бурные страсти, следовательно, может быть возложена на злое начало как творца царства тьмы. В 383 г. Августин, ставший к тому времени учителем в Карфагене, покинул Африку и отправился в Рим. В 384 г. он получил должность придворного преподавателя риторики в Милане. К тому времени его вера в манихейство пошатнулась, но он склонялся скорее к академическому скептицизму, чем к христианству. Однако чтение "платонических трактатов" в латинском переводе Викторина" привело к тому, что его мнение о христианском учении улучшилось. Ибо неоплатонизм убедил его в двух вещах. Во-первых, может существовать и действительно существует духовная реальность, в возможности которой он начал сомневаться. Во-вторых, присутствие зла в мире можно примирить с учением о божественном творении. Ведь зло, согласно Плотину, есть не некая положительная вещь, но отсутствие блага. Это не означает, что зло нереально, иллюзорно. Слепота, физическое зло, есть отсутствие зрения, но это отсутствие реальное. Подобным образом нравственное зло есть отсутствие правильного порядка воли, однако оно вполне реально. В то же время такие "отсутствия", как слепота или темнота (отсутствие света), не являются положительными вещами, которые должны быть сотворены Богом, сотворившим все вещи.

От самого Августина мы знаем, что неоплатонизм способствовал его обращению в христианство. Но он не разрешил его нравственного конфликта. Августин слушал проповеди св. Амвросия в Милане, читал Новый Завет и познакомился с историями обращения в христианство Викторина и жития св. Антония Египетского. Наконец, в 386 г. произошел знаменитый эпизод, описанный в восьмой книге "Исповеди", и в следующем году Августин был крещен св. Амвросием.

Вернувшись в Африку, Августин был рукоположен в священники, а в 395 г. посвящен в помощники епископа Валерия, которого и сменил в 396 г. на престоле епископа Гиппонского. Умер Августин в 430 г., когда вандалы осаждали его епископальный город.

Философии Августина, каково бы ни было ее происхождение (поскольку нетрудно проследить источники большинства его утверждений и убеждений в более древних высказываниях), суждено было предопределить проблемы и отчасти даже выводы философов на тысячу лет вперед. В его работах впервые из попытки выразить понимание догматов веры возникает система христианской философии, и хотя возможно, что понимание веры в ранние века христианства принимало самые разные направления, ко времени Августина большая часть основных принципов уже утвердилась. То, что Августин часто цитировался в работах своих средневековых преемников, говорит о той роли, которую он играл в установлении доктрин. Представление о том, что вера должна искать корни своего интеллектуального становления в платонизме, кажется неизбежным и правильным, учитывая ретроспективу западной истории религии с ее явными повторениями в мусульманских, иудейских и христианских течениях. Самая острая проблема Августина может быть сведена к смягченному платонизму. Ее решение возникает в разных формах, хотя сам вопрос никогда не был сформулирован в чистом виде. Для того, чтобы найти, надо искать; душе искать предназначено Богом, прежде чем она найдет благодать и спасение, впасть в грех гордыни; поэтому жизнь, даже жизнь святого будет прервана в духовном богатстве и в духовном блуде. Если же дарована милость, то разум найдет лишь то, что было даровано и освещено Богом или верой. Истина может существовать как философский вывод, приобретаемый путем распознавания ее по отдельным признакам, чтобы затем остаться в памяти, однако достичь ее можно лишь после духовных и логических приготовлений.

Философия Августина направлена к вечному: душа должна быть обращена к Богу, Который один является источником озарения и Который должен быть познан, если мы хотим хоть что-то понять. В философии Бог рассматривается в первую очередь, поскольку Он есть прежде всех вещей и идей. В то время как язычники впали в заблуждение, распределив свои знания по различным наукам и отдав каждой науке и каждому предмету исследования свою независимую сферу, христианин может распознать родство наук между собой, потому что ему понятно единство из источника. Бог познается во всем, ибо Он создал все. Если же есть необходимость в доказательствах, то они во всем: в движении мира, устройство, порядок и красота которого являются признаками Его присутствия; в существовании конечных, зависимых вещей, ибо для их существования необходим бесконечный Изобретатель; но самое главное — в природе и устройстве человеческой мысли. Однако все три вида доказательств служат лишь для того, чтобы открыть истину, которую любой человек может открыть в себе самом. Бог присутствует и может быть узнан как в устройстве и движении мира, так и в устройстве и движении человеческой души.

В божественном свете душа познает неизменные истины. Это знание совершенно отлично от знания ощущениями, поскольку ощущения имеют дело с частными, множественными, меняющимися предметами, в то время, как мысль движется среди неделимых и вечных. Более того, никакое действительное познание не может происходить из ощущения, поскольку никакое движение тела не может воздействовать на душу; низшее не может влиять на высшее. Не тело действует на душу, а душа действует на тело. Разговор души с телом, распространенный прием в средневековой философии, блестяще используется Августином, как и другие формы диалога.

Разговор у Августина состоит из двух пересекающихся монологов, и даже если один из них не вызывает непонимания у другого, всегда остается некоторое различие — не в словах, а скорее в памяти о вещах уже известных. Каждый монолог по отдельности не старается в чем-то убедить или чему-то научить. Научиться — значит понять и быть в состоянии реагировать на внешний опыт. Ученик не должен подвергаться воздействию идеи или получать ее откуда-то, но она должна вырастать из него самого, как будто всегда там дремала. Никто ничему не учится извне, поскольку мысль не производится телом. Душа всегда извлекает истину из себя самой, даже если кажется, что она ее открыла. Истина для каждой личности — его собственная истина. Ничто не проникает в душу извне, но герметически закупоренные индивидуальности имеют род соглашения друг с другом на обладание истиной. Присутствие Божие, не видимое мысли, и есть сама Истина. Поэтому сам факт мысли указывает на присутствие Бога. Нельзя видеть без света, хотя свет не виден, и потому нет сомнений, что если ты видишь, значит светло. Так же, если знаешь, что Бог существует, не важно, знаешь ли ты Бога или нет. Поскольку, даже если я сомневаюсь, утверждает Августин, я знаю, что я есть, и в это знание вовлечены следующие утверждения — я живу и я понимаю. Настойчивое утверждение Августином самопознания души, которое есть начало познания Бога, предвосхищало картезианские доказательства, возможно, ему не хватало только строгости их метода. Убеждение, что Бог присутствует во всяком знании, и это релевантно самопознанию души, позволило Августину с необыкновенной точностью описать почти неуловимые явления во внутренней жизни и, в свою очередь, приблизиться к пониманию божественной.

Августин утверждал, что центральными осями изучения как жизни, так и философии должен быть Бог, поскольку всякое изучение есть часть познания Бога.; умственный анализ становится религиозной наукой, вдохновленной желанием узнать пути Господни в нашей душе и пути нашей души к Богу. Он говорит, что ему интересно знать только Бога и душу.

В свете этого неудивительно, что философия стала принимать очертания, согласующиеся с божественной природой. Как и Троица, философия состоит из трех частей. Даже отвергая Троицу, языческие философы обнаруживали тройственное деление ее на физику, логику и этику. Бог — причина всего сущего, всякой истины, всякой благодати. Все вещи вначале были созданы Богом как сплетение элементов, и они развиваются и проявляются только тогда, когда появляются подходящие условия. Мир расцветает из простейших элементов, как дерево из семечка. И, чтобы сделать троичность полной, — как движение тел есть рост первопричин, заданных Богом, как знание истины есть знание в свете Божьем, так и цель добра — постоянная потребность в милости Божьей. Высшая благодать — это высшая истина. Этическая проблема — это проблема того, что ищет душа, ища Бога, и как она приходит к этим поискам.

По этим же причинам, счастливая жизнь — не что иное, как наслаждение истиной, что означает наслаждение Богом, который есть истина и озарение. Душа ищет не только знание, которое истинно, — если оно не истинно, оно не удовлетворит душу, — нет, оно должно быть так истинно, чтобы могло поставить конец всем поискам. Душа ищет с помощью несовершенных доктрин истины, в которых бы нашла ответ. Причина всякого движения — истина, которая присутствует в нашей памяти, но превосходит ее. Она присутствует, не становясь ее частью, поскольку мы меняемся, а истина непреложна. Поэтому движение к Богу возможно только через присутствие в душе идеи Бога.

Различие между мудростью и знанием, между тем, чему разум может научиться от вечного, и тем, чему он может научиться от преходящего, подобно двум градам — Небесному и Земному, и человек волен выбрать телесный мир изменчивых вещей или вдохновиться поисками Бога. Спасение может придти только с любовью к Господу; полюбить Его можно, лишь обратив к Нему свой разум. Но если Он узнан, Он не может быть не любим. Всякое знание должно вести к Богу и потому к любви к Нему. Рассудок в мудрости и душа в нравственном движении — вот пути к Спасению.