CОЧИНЕНИЯ

О том, что не в части тела ум. В ней же и различение телесных и душевных движений

Но мы далеко уклонились от предмета. Ведь слово наше предполагало показать, что ум не придан какой-либо части тела, но равно касается всего, производя  движение соответственно природе подвергающейся [воздействию] части. Бывает же и что следует за природными стремлениями ум, становясь им как бы слугою. Ибо часто предводительствует природа тела, которая влагает и ощущение скорбного, и вожделение приятного; в таких случаях она задает первое начало, создавая либо стремление к еде, либо вообще какое-нибудь побуждение к наслаждению, а принявший все это ум собственною своею сообразительностью изыскивает средства к тому, чего страстно хочет тело. Но так бывает не со всеми людьми, а только с находящимися в порабощении, с теми, кто рабски служит своим логосом (разумом) стремлениям естества в союзе ума со сладким для чувств и раболепно льстит им. С более совершенными же так не бывает. У них предводительствует ум, избирая полезное логосу (разуму), а не страсти, а естество следует по следам предводителя. И хотя слово наше нашло три различия жизненных сил: питательную без чувственной, питательную и растительную, лишенную словесного действия, и словесную и совершенную, распространяющуюся во всех силах, так что она и находится во всех остальных, и умственного у нее больше, — но никто да не предполагает из-за этого, будто в человеческом составе содержатся три души, видимые каждая в собственных границах, чтобы можно было бы полагать человеческую природу сложением множества душ. Истинная и совершенная душа — одна по естеству, умная и невещественная, и посредством чувств примешана вещественной природе. А все вещественное, пребывающее в превратности и изменчивости, если приобщится одушевляющей силе, то приведется в движение роста, а если отлучится от жизненной энергии, то движение разложится в истление. Итак, не бывает ни чувства без вещественной сущности, ни умственной силы без чувственной энергии.